126

какието лишенные согласных слова, и в его речи сквозила мягкая печаль.

        – Да, мистер Джонни здорово стрелял. Помните, в тот раз, когда мы с вами и с ним…

        Баярд встал, бросил папиросу и старательно затоптал ее ногой.

        – Пошли, – сказал он. – Видно, им его не загнать.

        Он помог Нарциссе подняться, повернулся и пошел вперед. Кэспи тоже встал, отвязал коровий рог и приложил его к губам. Чистый тоскливый звук, нарастая, долго звучал у них в ушах, потом отозвался гулким эхом и замер, бесследно растаяв в немой темноте.

        Была уже полночь, когда они, оставив Кэспи и Айсома у дверей их хижины, пошли по тропинке к дому. Вскоре из тьмы возник сарай и между стройными, почти оголенными деревьями на фоне подернутого дымкой неба появился дом. Баярд открыл калитку, Нарцисса прошла в сад, он последовал за ней, закрыл калитку, повернулся, увидел, что она стоит рядом, и тоже остановился.

        – Баярд, – прошептала она, наклоняясь к нему, и тогда он обнял ее и стоял, глядя поверх ее головы в небо. Она взяла его лицо обеими руками, притянула к себе, но губы его были холодны, и, ощутив на них горький вкус обреченности и рока, она на минуту прижалась к нему, уронив голову ему на грудь.

        После этого она ни за что не соглашалась ходить с ним на охоту. Он стал ходить один и, возвращаясь уже перед рассветом, бесшумно раздевался и осторожно проскальзывал в постель. Когда он затихал, Нарцисса прижималась к нему теплым сонным телом и тихонько произносила его имя. Так они лежали, обнявшись в темноте, ненадолго укрытые от его отчаяния и отгородившиеся от его неизбежной судьбы.

2

        – Итак, – с живостью заметила мисс Дженни за супом, – ваша жена вас покинула, и теперь вы наконец нашли время навестить родственников.

        Хорес улыбнулся.

        – По правде говоря, я приехал к вам чегонибудь поесть. Сомневаюсь, чтобы даже одна женщина из десяти обладала способностью вести хозяйство, а что до меня, то я наверняка не домосед.

        – Вы хотите сказать, что даже у одного мужчины из десяти не хватит ума жениться на хорошей кухарке, – поправила его мисс Дженни.

        – Может быть, у них как раз ровно столько ума и уважения к другим, чтобы не портить хороших кухарок, – предположил он.

        – Да, – согласился молодой Баярд, – даже кухарка бросает работу, когда выходит замуж.

        – Что правда, то правда, – подтвердил Саймон. Облаченный в накрахмаленную рубашку без воротника и в воскресные брюки (был день Благодарения69), он стоял, картинно прислонись к буфету, и в добавление к своим обычным запахам издавал еще еле уловимый запах виски. – Когда мы с Ефронией поженились, то мне за первые два месяца пришлось четырежды искать ей место.

        – Саймон, наверное, женился на чужой кухарке, – заметил доктор Пибоди.

        – Помоему, лучше жениться на чужой кухарке, чем на чужой жене, – отрезала мисс Дженни.

        – Перестаньте, мисс Дженни, – укоризненно заметила Нарцисса.

        – Прошу прощения, – тотчас отозвалась мисс Дженни. – Я это не по вашему адресу сказала, Хорес, мне просто так в голову пришло. Я говорила с вами, Люш Пибоди. Вы думаете, что если вы шестьдесят лет подряд обедаете за нашим столом в день Благодарения и на рождество, то вам можно приезжать в мой дом, чтоб надо мной же издеваться?

        – Перестаньте, мисс Дженни! – повторила Нарцисса.

        Хорес положил ложку, и Нарцисса взяла под столом его руку.

        – О чем вы там толкуете? – Старый Баярд, у которого за вырез жилета была заткнута салфетка, опустил ложку и поднес к уху ладонь.

        – Ни о чем, – отвечал ему молодой Баярд, – тетя Дженни опять пререкается с доктором. Пошевеливайся, Саймон.

        Саймон, с интересом прислушиваясь к перебранке, начал не спеша убирать со стола суповые тарелки.

        – Да, – продолжала мисс Дженни, – если этот старый осел Билл Фолз намазал дегтем прыщик у Баярда на физиономии и случайно его не убил,